Суккубы (по Каббале — Лилит) — духи-женщины, обольщающие мужчин и смущающие их сон.

По терминологии средних веков, инкубы и суккубы, демоны  
сладострастия и корыстолюбия, очень хитрые, прекрасные и коварные, подстрекающие свою жертву к учинению ужасных злодеяний и ликующие при их исполнении».  Вместе с инкубами, они представляют искусителей, бесов, упоминаемых в Священном Писании, но они совершенно пасуют перед честным и праведным духом и ничего не могут сделать человеку, если он не предался порокам.  
    Суккубы или суккубусы, от латинского   «сукку6аре» — «лежать под   чем-либо». 
Существуют целые поселения суккубов. Днем это обычные мирные житили, занимающиеся торговлей и другими промыслами, но ночью все население города волшебным образом изменяется. Люди превращаются в прекрасных демонов черной любви. Устоять против искушения невозможно: и женщины, и мужчины падают в зовущие объятия, а в конце безумной ночи умирают. Суккуб одаряет всех самой жаркой любовью, высасывая взамен их жизнь.  Суккубы, досаждавшие святым и отшельникам, но более всего молодым монахам, о чьем мучительном полнокровии выразительно повествуют «Письма темных людей».  
Сочные зарисовки нравов времен Тиберии, Калигулы, Нерона, оставленные нам древнеримским писателем Светонием,   красноречиво рассказывают о том, какую именно «плотскость, какую земную жизнь» отвергали ранние христиане. Чем настойчивее святые отцы стремились не думать о том, о чем им думать не полагалось, тем настырней были видения  соблазнительных женских ножек и прочих прелестей. Только кознями дьявола можно объяснить тот факт, что бывало, непослушная плоть побеждала самое отчаянное сопротивление. Только тем, что плоть оказывалась в цепких руках Сатаны и сонма его проворных помощников и помощниц.     Так закреплялось своеобразное отношение к плотской любви, суть которого язвительно и емко выразил Ф. Ницше: «Христианство  отравило Эроса: он, правда, не умер, но превратился в порок». Порок тем более соблазнительный, чем более бранимый и окутываемый тайной. Что ж запретный плод сладок, а скрываемое прельщает куда сильнее явного. В. Ключевский приводит остроумную легенду об одном богобоязненном царе, который с детства внушал сыну, что «черти — это девицы». Сын же увидев девиц, «сказал чересчур осторожному папаше напрямик, что черти понравились ему больше дьяволов». Даже представителям высших эшелонов церковной власти приходилось уступать призывам плоти и. выражаясь   современным языком, разделять в быту совсем иную систему ценностей, нежели та, что воспевалась с амвонов. Может быть, поэтому и в среде католических священнослужителей велись достаточно вольные разговоры о мужской силе, понимаемой весьма недвусмысленно. 
И тем не менее все эти «ценности» располагались по ту сторону официальной морали. Поэтому-то столь рьяно атаковались происки неуемного Сатаны и его сподручных — ведьм.  
     Бесчинства  Сатаны  и очаровательных ведьмочек, сокрушавших самые неприступные мужские сердца, укрепляли представителей сильного пола в мысли о том, что влечение к женщине — дело рук нечистого. А уж самые прельстительные и самые желанные существа противоположного пола, так те, бесспорно, чаровницы-ведьмы. Сила же мужского пола — в способности устоять перед коварством их чар. Сила, одна мысль о которой приятно тешит самолюбие. Ведь, что ни говори, а дьявол, или падший ангел, стал таковым, как полагал богослов Ириней, из-за гордыни и похотливой погони не то что за ведьмами, а за простыми дочерьми человеческими. Разве вашему самолюбию не польстит мысль о том что вы хоть в чем-то да выше ангела, хотя бы и падшего?